«А люди падали, страшно падали, падали, падали …» — очевидец Голодомора
В декабре 2017 года заместитель директора Национального музея «Мемориал жертв Голодомора» Юлия Коцур посетила 98-ми летнюю Зверховскую Александру Ивановну для записи интервью. Женщина всю жизнь прожила в селе Марьяновка Васильковского района Киевской области.
Александра Ивановна выросла в большой украинской крестьянской семье. Несмотря на преждевременную смерть отца, благодаря старшим братьям, которые хорошо хозяйничали, семья была обеспечена. С началом коллективизации хозяева решили, что лучше продать хотя бы часть имущества, чтобы не отдавать его в колхоз, а сами пошли, в надежде на выживание, искать работу в городе.
Коллективизация принесла большую беду в семью Александры Ивановны. Активисты (респондент справедливо называет этих людей бандитами) сначала забрали скот и лошади: «А они ходят и уже пришли корову у нас забрали, пару лошадей забрали, потому что ребята убежали, а нам это покинули и это все забрали. Тогда приходят и одной пишитесь в колхоз, пишитесь, а кто же здесь будет работать? Мне 14 лет, мать старая, а сестра инвалид была, второй группы, она черной болезнию болела».
Позже конфисковали все продукты питания: «… такие у них колки были железные, такие высокиеи ходят везде, может в земле спрятал везде, искали, ходили. У нас у дома стояла скирда такая и мы спрятали туда мешок пшеницы, а в сарае спрятали, в горшки насыпали всего и под солому позапихивали, поприкидывали, понаходили все чисто, нашли все чисто, нашли те горшки, нашли тот стог, разбросали по всему дворе, мешок тот забрали, остались у нас нет ничего уже. В доме нет, даже зернышка нет». Забрали даже одежду: «А они же из дома забирали все, одежду забирали, забирали одежду…» Семье удалось спрятать только подушки.
Таким страшным человеконенавистническим методом и удалось загнать Александру Ивановну, ее маму и больную сестру в колхоз. Скупые колхозные обеды при тяжелом физическом труде не обеспечивали необходимой для организма нормы калорий. Семья вынуждена была употреблять в пищу суррогаты: «Ну что же лебеду варим, крапиву и лебеду. Так наваришь крапивы и лебеды, поешь и уже к тому доходит, что мы тоже падали». Александра Ивановна вспоминает, что в это время их село накрыла волна массовой смертности: «А люди падали, страшно падали, падали, падали. Идешь это и лежит. Идешь переступаешь, а оно уже лежит».
Ужасным воспоминанием этих времен для женщины стали «путешествия» в Киев, где можно было в коммерческих магазинах купить хлеба. До ближайшей железнодорожной станции нужно было идти пешком 18 километров: «На второй год уже немножко шло уже в колхоз, начал появляться комерческий хлеб, кажется, комерческий хлеб, пустили немного я тоже поехала уже в тот Киев, услышала что там уже какой-то появился комерческий хлеб. Поехала и я, сколько мне было, уже было 15 лет, поехала и я, заняла я ту очередь, а очередь там надо сутки выстоять, чтобы достать тот кусочек, то я уже там и лежала и всю ночь и день и там уже достала купила, такой был длинный хлеб. И по таком хлебушку дадут тебе хлебушек, а сутки устоишь там в очереди».
Несмотря на тяжелые испытания, выпавшие на долю Александры Ивановны, женщина радуется своим прожитым годам, несет жизненную мудрость будущим поколениям и остается счастливой в кругу своей большой семьи.